«Художник начинается тогда, когда в его замысле возникает особый образный строй. Только при наличии собственного взгляда режиссер становится художником, а кинематограф — искусством». Эти слова Андрея Тарковского можно было бы поставить эпиграфом его собственного творчества, ведь он был как раз тем режиссером, который обладал «особым образным строем». Тарковский оказался диссидентом советского кино. Он снял всего 7 фильмов, но каждый из них стал шедевром. Его кино невозможно просто смотреть. Фильмы Андрея Тарковского зачаровывают, затягивают в иную реальность. Режиссер и сам обладал магической слой, которую мы сегодня называем даром художника.

Герои и конфликты. Тарковский один из немногих режиссеров, которых можно и нужно называть художниками-исследователями. Андрей Арсеньевич никогда не создавал красивую картинку. Тем более не было и речи о каких-то сверхновых и зрелищных спецэффектах. Он проникал в глубины подсознания, изучал возможности человека. Тарковский не снимал «востребованные» властью фильмы о победе социализма и прочих внехудожественных категориях. Не было в его фильмографии и биографических лент. Так, картина «Андрей Рублев» (первоначальное название «Страсти по Андрею»), несмотря на историческую достоверность, призвана, в первую очередь, показать зрителю жизнь иконописца через призму восприятия художником своего времени.
«После написания сценария я очень сомневался в возможности осуществления своего замысла. Но думал, что, если это окажется возможным, будущий фильм ни в коем случае не будет решен в духе исторического или биографического жанра. Меня интересовало другое: исследование характера поэтического дара великого русского живописца. На примере Рублева мне хотелось исследовать вопрос психологии творчества и исследовать душевное состояние и гражданские чувства художника, создающего духовные ценности непреходящего значения».
Жизнь великого иконописца послужила отправной точкой для размышлений Тарковского о судьбе художника в России, что и стало главной темой в творчестве режиссера. Каждый фильм Тарковского — это способ познать психологию художника, попытка найти точки соприкосновения мира творческого и мира реального.
Конфликт человека и его окружения — центральная тема творчества Андрея Арсеньевича. «Главные герои — это слабые люди, чья сила рождается из их слабости. Мне интересна работа с такими героями, которые живут в бурных обстоятельствах окружающей их действительности, на основании чего постоянно возникают конфликты, и мне всегда хочется проследить, каким образом они их разрешат — уступят ли они или останутся верными своим принципам».

«У меня пристрастие — рассматривать героев в момент их кризиса, душевного перелома. Но в итоге видеть человека победившего или, по крайней мере, не сломленного. Несмотря на кризис».

«Божьи безумцы». Андрей Тарковский с ранних работ интересуется природой конфликта и его последствиями, ищет ответы на вопросы бытия. Уже в первой, студенческой, ленте «Каток и скрипка» чувствуется заинтересованность режиссера в чем-то более метафизическом, нежели соцреалистические бытовые сюжеты. В мирной, на первый взгляд, жизни московского школьника существует контраст грубой силы и хрупкой красоты — асфальтового катка и детской скрипки. Автор показывает, что даже ребенок находится на грани между одним и другим, он уже должен делать выбор, пытаться обрести гармонию.
В начале 1970-х годов Тарковский разработал драму индивида, теряющего почву под ногами (как в буквальном, так и в переносном смысле). Он провел своего героя через космический холод в «Солярисе» и через экологический ужас в «Сталкере».
Тем не менее, ленты Тарковского — не научная фантастика. Можно сказать, что все картины режиссера принадлежат к роду «страстей», но при этом завершаются со слабым намеком на просветление, удачу, гармонию.
Фильмы Тарковского, не смотря на сложность и философичность заложенных в них мыслей, понятны простому человеку. Но ни зрители, ни коллеги, ни близкие люди не знают, что вдохновляло режиссера, как к нему приходили идеи его работ. Сам же Тарковский считал, что «чудо необъяснимо», а детство, учителя, социальное положение лишь формируют личность, но никак не связаны с творчеством.
«Воспоминания детства никогда не делали человека художником. Мотивы и суть творчества гораздо сложнее, намного неуловимее, чем просто воспоминания о детстве и его объяснения. Я считаю, что психоаналитические истолкования искусства слишком упрощенны, даже примитивны».
К дару художника Андрей Тарковский относился как к чему-то сакральному, даже мистическому. Никто не должен пытаться узнать истоки этого дара, объяснить его. По мнению режиссера, творческий человек просто видит жизнь в ином свете.
«Лев Толстой, Бах, Леонардо да Винчи, Робер Брессон… Эти «персонажи», может быть, слегка одержимы, но не дьяволом; это, как бы сказать, «божьи безумцы». Все они были безумцами. Потому что они абсолютно ничего не искали в своей голове. Они творили не при помощи головы… Они и пугают меня, и вдохновляют. Абсолютно невозможно объяснить их творчество. Тысячи страниц написаны о Бахе, Леонардо и Толстом, но в итоге никто не смог ничего объяснить. Никто, слава богу, не смог найти, коснуться истины, затронуть сущность их творчества!»

Разговоры с собакой. Молчаливый, простой на вид мужчина, рожденный и выросший в деревне, казалось, не мог быть гениальным режиссером — совсем не такое впечатление Андрей Тарковский производил на людей при первом знакомстве. Но он был одним из тех русских, которых с радостью приняла заграница. И это неспроста — его фильмы воздействовали на зрителей лучше, чем любой гипноз. Тарковским восхищались, его боготворили, не обращая внимания на его странности, коих у него было достаточно.
Андрей Арсеньевич очень любил людей, добродушно относился к актерам. Но многим тяжело было работать с Тарковским, который требовал от актеров полного подчинения. Он неоднократно повторял: «Между мной и вами должна быть тайна. Вам не должно быть все понятно. Вы должны быть как влюбленные — в ожидании и предвкушении…»
Сестра Андрея Арсеньевича Марина Тарковская была свидетельницей того, как ее брат относился к актерам: «Для него актер был личностью, которая выражала его собственные идеи, поэтому тот должен был погасить в себе актерскую натуру. К примеру, в фильме «Андрей Рублев» скомороха сыграл потрясающий Ролан Быков. Андрея так раздражала его актерская энергия! Быков все время предлагал что-то свое… Андрею это было не нужно. С Донатасом Банионисом на съемках «Соляриса» у них тоже были конфликты из-за этого. Донатас очень театральный актер, он должен был понимать все, что играет. А Тарковского устраивали актеры, которые ему подчинялись. В этом плане для него идеальным был Анатолий Солоницын, сыгравший Рублева. Он был очень тонкий и чуткий актер, всем своим существом преданный Тарковскому».
При этом режиссер никогда не ставил себя выше тех, кто с ним работал на съемочной площадке. Ларс-Олаф Лотвал, главный редактор ежегодника «Шведские фильмы» был аккредитован на съемки фильма «Жертвоприношение» в качестве фотографа, где и вел свои дневниковые записи. «В полдень все собирают на лугу ярко-желтые полевые цветы — в кадре не должно быть никаких признаков лета. Тарковский тоже собирает цветы. Он никогда не загружает работой других, не принимая сам в ней участия. Тарковский всегда помогает», — пишет Лотвал. Фотограф рассказывал, что для Тарковского работа была на первом месте, поэтому режиссер готов был на все, чтобы получить свой идеальный кадр. Андрей Арсеньевич был способен сделать перманент кусту можжевельника, лишь бы тот выглядел соответственно замыслу… Все поступки режиссера воспринимались съемочной группой как данность, даже когда тот звонил в Москву и разговаривал по телефону с собственной собакой.
Тарковский отличался не только странным поведением, но и какой-то странной аурой. «Наверняка Тарковский знается с нездешней силой!» — поговаривали члены съемочной группы. Актер Эрланд Юзефсон, сыгравший главную роль в фильме «Жертвоприношение», вспоминает: «В сцене кошмарного сна из фильма нужен был мост, по которому бегут люди. Тарковский с оператором и продюсером объехали весь Стокгольм в поисках подходящего моста, но ничего не могли найти. И вот однажды утром он пришел и сказал: «Я нашел место для катастрофы». Когда мы снимали этот момент, камера находилась примерно в десяти метрах от того места, где полгода спустя был убит Улаф Пальме — она была направлена на ступени, по которым убегал убийца».
Показ «Жертвоприношения» чуть ли не день в день совпал с Чернобыльской катастрофой. Все западные газеты писали тогда, что Тарковский предвидел трагедию в Украине и что фильм как раз об этом.
Доказать, что эти события взаимосвязаны, невозможно. Это как тайна бытия. Но то, что Тарковский обладал некой мистической силой, отрицать нельзя. Он создавал картины, которые считались классикой еще до выхода. Андрей Тарковский был мыслителем и художником, пытающимся постичь свой чудесный дар: замечать неземной свет даже в самых темных уголках этого мира. Возможно, именно поэтому на надгробном камне на его могиле надпись гласит: «Человек, который увидел Ангела».

Автор текста: Анастасия Озерская