Когда появляются новости о криптовалютах, речь не идет просто о «белом шуме» в СМИ на модную тему — это серьезные новости о процессах, напрямую влияющих на рынок криптовалют.
Давным-давно, в суровые, почти былинные (но такие ностальгические для многих) времена Веба 1.0, еще задолго до так называемого краха пузыря доткомов, в те времена, когда слово «Роскомнадзор» смутно ассоциировалось не то с противодействием браконьерскому промыслу икры осетровых, не то с защитой сельскохозяйственных угодий от белокрылки обыкновенной… Так вот, в те времена в Сети обрела силу (и массу сторонников, надо сказать) идея Интернета как территории свободы от государственных и национальных ограничений.
Пожалуй, самым первым свидетельством оформления пользователей Сети в политическую силу стал «Манифест криптоанархизма» Тимоти Мэя, на тот момент ведущего инженера «Интел». Кстати сказать, и это очень важно, вообще все последующие развитие Интернета определялось именно этой парадигмой конфликта: сторонники идеи, что в Интернете «можно все» против сторонников ограничить свободное распространение информации. Кто из них прав — тема, которая выходит за рамки этой статьи. Скажу только, что запрет сайтов, содержащих детскую порнографию (идея-то здравая!), неизбежно отчего-то в итоге приводит и к запрету важной и полезной информации.
Так, например, к моему огромному удивлению, по решению судьи районного суда одного из маленьких городов несколько лет в русском сегменте Сети была заблокирована книга Девидсона «Война во Вьетнаме» — книжка совершенно необходимая, если изучаешь этот период истории. Да, в книге пару раз упоминалось, как именно американские солдаты называли вьетнамцев. Ужасный экстремизм. Но, простите, вы читали «Тараса Бульбу» Гоголя? По тем же критериям очень экстремистская литература. Помните, как там поляков называют?
Итак, частное проявление подобной глобальной идеи сетевой свободы, в том числе идея электронной, шифрованной и прозрачной финансовой системы, неподконтрольной какому-либо государству. Безусловно, идея существовала и раньше — о чем-то похожем в свое время писал еще Станислав Лемм. Определенным шагом к реализации идеи денег Интернета стали известные всем платежные системы. Помните все эти вебмани? Так вот. Все это было не то. Просто сервис, не более.
«Слово „Роскомнадзор“ смутно ассоциировалось не то с противодействием браконьерскому промыслу икры осетровых, не то с защитой сельскохозяйственных угодий от белокрылки обыкновенной…»
Вторым компонентом, необходимым для победного шествия криптовалют, стал Даркнет. Точнее, даже не столько сам Даркнет, а вся сумма причин и совокупность событий (начиная с создания технологии «онион» сети Тор), которые и привели к созданию огромного по финансовым объемам теневого Интернета.
Примерно на рубеже веков традиционный криминал столкнулся с серьезными вызовами времени. Преступления стало нельзя совершать так, как раньше, и, более того, стало совершенно понятно, что криминал новой эпохи (постиндустриализма, неопостмодерна, киберфеодализма/анархизма — называйте как хотите) тоже не может быть прежним. Согласитесь, сложно, должно быть, срезать кошельки в трамваях по методу 1940-х годов, когда в каждом трамвае видеокамеры. Кто будет торговать кокаином, договариваясь о встрече по мобильному для передачи наркотика из рук в руки, когда любые разговоры детализированы и сохранены у оператора сотовой связи, а сам телефон геолокализирован с точностью до метра?
Но криминал — неотъемлемая часть человеческой цивилизации. Невозможно представить общество без него (даже у утопистов как-то не очень получалось) — любое действие рождает противодействие. Появление Даркнета стало неизбежностью.
Да, плохие парни не обязательно тупые. Они тоже «умеют в технологии». А хорошие парни не обязательно умные. Интернет-легендой стала долгая и изнурительная борьба всемогущего ФБР с интернет-площадкой для торговли всякой дрянью (90% — наркотики, плюс милый набор из заказов на оружие, услуги киллера, секс-рабынь и т.д.).
Выяснилось, что какой-то там сайт в Интернете (ладно, пусть крупнейший, но один из очень многих) противостоит ФБР вполне себе на равных. Условные агенты Малдер и Скалли в поте лица бегали за основателем площадки «страшным пиратом Робертсом» в стиле любимой классики:
— Малдер! Малдер, я тебя не слышу!
— Черт возьми, Скалли. Он только что ушел от нас!
Я даже могу вам сказать, что ФБР в итоге проиграло. Да, Силк-вей роуд был закрыт, а «пират Робертс» деанонимизирован и арестован. Только с тех пор открылись сотни других площадок, а количество «страшных пиратов», пусть и не робертсов, исчисляется тысячами. И наркотики купить в любой точке мира, обналичить краденные с кредитки деньги, купить оружие стало проще. Намного проще, чем раньше.
Именно этот случай — война ФБР простив Силк-вей роуд — сделал криптовалюты настолько популярными. Именно поимка Уильяма Росса Ульбрехта (он же «страшный пират Робертс») парадоксальным образом подтвердила надежность системы теневой интернет-экономики с участием криптовалют. Дело в том, что Робертс был пойман только потому, что допустил серьезную ошибку в использовании электронной почты. Только поэтому его и поймали, повторю.
«Плохие парни не обязательно тупые… А хорошие парни не обязательно умные».
Слишком много плохих, но умных парней во всем мире, детально ознакомившись с подробностями этой истории, по разным причинам подумали: «Черт возьми, интересная вещь эти крипты». Дальше в целом вы знаете. Рос курс. Росли объемы использования. Криптовалют появилось уже столько, что точно посчитать затруднительно.
Что ж, вернемся к тому, с чего мы начали. «Криптовалюты не будут допущены на российский рынок как денежные суррогаты», — заявила глава ЦБ Эльвира Набиуллина на Московском финансовом форуме.
Вывод может быть только один: криптовалюты давно и прочно вошли в структуру мировой экономики. Конечно же, они самым прямым образом присутствуют и в российской экономике. Они очень даже допущены на российский рынок (если и не де-юре, то уж де-факто точно), уважаемая Эльвира Набиуллина, и да, как вы хорошо сказали, именно в качестве «денежных суррогатов». Потому что их используют: обналичивают краденные деньги и легально намайненные биткойны, покупают наркотики, оружие и даже расплачиваются в баре. Простите, Эльвира, вы ничего не можете с этим сделать, за исключением разве что последнего — оплаты в барах и магазинах. Но это ничего не изменит.
Опубликовано в журнале ESTET/21, 2018 год